Вдох. Выдох. Ещё один. И затем ещё. И так по кругу. Нелепая попытка выровнять дыхание, успокоить сердце, пытающееся выпрыгнуть наружу и панику, разрывающую изнутри. Перед глазами белая пелена. Ощущение, как будто находишься вне пространства и времени, но о том, что жива напоминают горящие раны на руках. Лёжа на полу, Гермиона старалась лишний раз не шевелиться, чтобы не привлечь внимания своей мучительницы. Дать себе небольшую передышку после тех пыток, что испытала. Хотя бы пока ей ничего не угрожало в моменте. Девушка никогда не думала, что Круциатус это настолько больно. И что кому-то причинение боли может приносить столько наслаждения, сколько приносило Беллатрисе Лестрейндж.

Дыхательные практики немного помогли. По крайней мере взгляд стал более ясным, но Герм всё равно не видела ничего, кроме болезненно белого потолка. Попытались прислушаться к тому, что происходило. Кажется, допрашивали кого-то ещё. Гарри и Рона не было слышно. А даже в этой безумной ситуации девушка думала о них. О том, где они и как они. И ведь полезут же за ней. Обязательно полезут, подвергая себя опасности и не думая о том, что есть цели поважнее. Вспомнить бы, где палочка. У кого? Малфой — младший? Кажется, у него. Девушка не была уверена. Даже если бы было так, то она не видела его поблизости. И не была в состоянии добраться. И как отнять, если руки не слушаются? Она прикусила губу, сдерживая очередной стон. Боль никуда не делась. Гермиона чувствовала, как кровь сочится из порезов, капая на пол. «Грязная кровь оскверняет поместье гордых чистокровных магов. Удивительно, если они не сожгут его после этого», - почему-то промелькнула мысль. Будто бы юной колдунье было не всё равно, что будет с этим особняком. Пусть он весь сгорит дотла.

Какой-то шорох и шум. Кажется, кто-то торопится. Мерлин, как же некомфортно чувствовать себя беззащитной и беспомощной. Гермиона попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, в чём дело. Перед глазами опять всё закружилось, но взгляд выхватил вихрь чёрных волос и чью-то рыжую шевелюру. Если бы могла, то она даже выругалась бы. Но губы пересохли, а горло не слушалось, сорванное криками боли. Вновь шум и крики. Замелькали разноцветные всполохи заклинаний. Красивые, но опасные и разящие одновременно. Не понятно, свои или чужие. Кто и с кем. И самое ужасное, что девушка прекрасно осознавала, что шансов у них подростков против нескольких сильных, и к тому же тёмных, волшебников очень мало. Надо помочь. Или хотя бы попытаться отвлечь этих двух самоотверженных идиотов, бросившихся ей на выручку несмотря ни на что. Но прежде, чем девушке удаётся хоть что-то сделать, её вновь хватают чьи-то руки. Она чувствовала, как кончик чей-то палочки впивается ей в кожу. Прямо у шеи. Вырваться бы, но после пыток нет сил. Гермиона увидела встревоженные лица друзей, попыталась ободряюще улыбнуться, мол, всё в порядке, не стоит беспокоиться. А затем просто провалилась в темноту. Последнее, что она услышала, как что-то с грохотом рухнуло и чей-то крик. Её собственный? Чужой?

Отредактировано La Nourrice (2022-07-16 04:36:20)

Сознание возвращалось медленно. Первыми просыпались ощущения. Не открывая глаз, Гермиона чувствовала влажную мягкую траву под своей спиной, улавливала её запах, едва ощутимое дыхание ветерка на своей коже. Свежий прохладный воздух. Неужели она свободна? Кто-то коснулся пальцами её плеча. Неуверенное прикосновение могло принадлежать кому-нибудь из её друзей, но этот голос. И резко зазвучавшая её фамилия. Девушка тут же распахнула глаза, резко приподнимаясь на локтях. На большее у неё пока не хватало сил, свежие раны тут же заныли, напоминая о том, что произошло недавно. Неверящий взгляд вперился в стоявшего рядом Малфоя. Наверное, впервые в жизни, Герм не понимала совсем ничего. Пальцы нервно заправили локон непослушных волос за ухо. Девушка попыталась собраться с мыслями. Что это? Очередная пытка? Коварный план Малфоев, чтобы заманить в ловушку Гарри? Где сам Гарри? И Рон? Как она оказалась здесь? Столько вопросов роилось в её голове, но ни на один она не могла найти ответа. К тому же кружилась голова. То ли от резкого рывка, то ли последствия стресса. Взгляд девушки скользнул по платиновым волосам, по чуть измявшейся одежде, тоже сырой от травы, а затем остановился на двух палочках в руках… похитителя? Спасителя?

— Где мальчики? — спросила Гермиона у парня, впрочем не ожидая от него честного ответа. Да и в целом ответа. Она сомневалась, что Драко мог снизойти до чего-то, кроме очередных оскорблений. Кое-как собравшись с силами и борясь с лёгкой тошнотой, девушка поднялась на ноги. На отдых больше не было времени. Нужно было помочь друзьям.
— Где мы? — задала она второй вопрос. Но на него ответ нашёлся сам. Оглянувшись, она увидела стены особняка. По коже пробежались мурашки от одной мысли, что придётся туда возвращаться. Но ведь они за ней вернулись, значит и она должна. Вот только как?
— У нас нет поводов для вражды, Драко. Отдай мне, пожалуйста, мою палочку, и мы мирно разойдёмся. Ты никогда больше меня не увидишь, — Гермиона снова посмотрела на парня, голос её звучал ровно и тихо. Был шанс уладить всё мирно. Признаться, других вариантов у неё и не было. Палочка в руках у врага. Особняк полон тёмных волшебников. И сил на трансгрессию вряд ли хватит. Оставалась надежда лишь на благоразумие Малфоя. Смешно. Вежливо просить того человека, что издевался над ней долгие годы учёбы. Но ведь если бы у него были дурные намерения, он не оставил бы её лежать просто так. Как минимум связал бы. Или решил, что она слишком ослаблена, чтобы сопротивляться и бежать? Гермиона сделала маленький шаг вперёд и протянула руку, не отводя взгляда от холодного белого лица парня.  Неужели и правда удастся договориться?

Отредактировано La Nourrice (2022-10-26 20:02:28)

Не удалось. Палочка оказалась в ещё большей недосягаемости. За годы обучения Драко достаточно вытянулся в росте, чтобы она не смогла дотянуться до его вытянутых рук, даже если бы встала на носочки. Гермиона нахмурилась, проводив палочку взглядом. Нужно было получить её обратно во чтобы то ни стало. Даже если Драко и вытащил её из Малфой-мэнора, это не ещё не значит, что она могла ему доверять и чувствовать себя в безопасности. Слишком уж всё было подозрительно… С чего бы ему, Малфою, как рыцарю в белых доспехах спасать её? Он всегда был за свою семью, кичился своим происхождением, а значит разделял семейные взгляды. Беллатриса Лестрейндж тоже была частью его семьи. И то слово, которым он обозвал её однажды, теперь красовалось на её коже. Чесалось и доставляло сплошной дискомфорт, напоминая о том, что никогда они с Малфоем не смогут быть на одной стороне.

«Забудь о них». Эти слова заставили девушку вновь посмотреть на своего собеседника. Во взгляде промелькнул плохо скрываемый гнев. Как он мог сказать такое ей? Забыть о своих друзьях. Лучших друзьях, с которыми она провела практически всё своё детство бок о бок. Тех, с которыми они делили все радостные и горькие моменты жизни. Они ведь пошли спасать её! Забыть… 
— Если ты забыл о чести, это не значит, что все забыли, — сухо отозвалась Гермиона, но мысленно она отдавала себе отчёт в том, что Драко был прав. Даже если он вернёт ей палочку, она не справится с Лестрейндж. Полная безумной верности своему повелителю и не знающая что такое жалость и человечность, Беллатриса Лестрейндж представляла собой очень сильного соперника. И это уже не говоря о том, что кроме неё были и другие.
Перед глазами девушки вновь вспыхнул образ друзей. Она не помнила, что произошло в особняке до того, как они с Малфоем-младшим переместились. Не помнила ни расстановки сил, но понимала, что шансы малы. Её друзья уже могли быть мертвы…

Когда пальцы парня сомкнулись на её запястье, Грейнджер вздрогнула и инстинктивно дёрнулась. Слишком живо было воспоминание в памяти о том, как крепко держала её Беллатриса Лестрейндж, вырезая злосчастные буквы. И вот теперь также схватил её Драко. Воспоминание и реальность сталкивались друг с другом, и всё кричало Гермионе о том, что Малфой ей не друг.
— Куда ты меня ведёшь? — она невольно тащилась за ним, силы на сопротивление пока ещё не вернулись. Влажная трава щекотала лодыжки. Сердце влекло её обратно к дому, где Гарри и Рон остались вдвоём против нескольких Пожирателей Смерти. Что она могла сделать сейчас? Было очевидно, что Гарри скорее всего убьют, как только схватят. Рон… Станут ли они церемониться с ним? Тоже вряд ли. Помощь вызвать она не успеет. Но может хотя бы попытаться это сделать, если уберётся за пределы Малфой-мэнор. Гарри всегда везло. Может и в этот раз ему удастся хотя бы выиграть время? Нерешительность разрывает, но рациональность берёт верх… Опять. Кинув последний долгий взгляд на мрачный особняк, девушка молча скрылась в зарослях следом за Малфоем. Оставалось надеяться, что это всё-таки не очередная ловушка слизеринца.

Будь она здесь в другое время, в другой ситуации и в другой компании, то может быть даже насладилась бы прогулкой по лесу. Спокойному, прохладному, дышащему влажностью. Как и всё в Малфой-мэноре лес выглядел неуютно мрачно, но всё же не терял свою загадочную привлекательность. По крайней мере он вряд ли был опаснее Запретного Леса, в котором Гермионе нередко приходилось бывать по учёбе или просто по воле злого случая. Малфой молчал, и девушка тоже не стремилась первой завести разговор, просто стараясь поспевать за ним, ведь тот так и не выпустил её запястья. Без палочки она по-прежнему ощущала себя пленницей, с той только разницей, что слизеринец пока действительно не причинял ей вреда. Впрочем, терять бдительность было рано. Вполне возможно, что вдали от Малфой-мэнора скрывалось ещё какое-нибудь злачное строение. Пыточная. Пусть Гермиона и понимала, что это всё бред, воспалённая фантазия измученного отчаянием разума, но сейчас она не удивилась бы и такому повороту событий. Вряд ли бы кто-нибудь из чистокровных хотел, чтобы хоть капля крови маглорождённых пролилась в их особняке. Какой бы мог быть скандал. Но сегодняшний случай скорее исключение, ведь напал на неё не кто-то из Малфоев, а Беллатриса Лейстрендж, которую ничто не могло остановить, если она чего-либо желала.

Пока они шли, Гермиона старалась сосредоточиться на дороге, запоминать примечательные объекты, встречавшиеся по пути, чтобы если что, иметь возможность вернуться за ребятами. Запоминать было тяжело. Лес представлял собой однообразную картину из множества широких, ветвистых деревьев, густых трав и сухих кустарников, колючих, как сами владельцы местности. Не было по пути даже ручья, чтобы можно было смыть кровь, по-прежнему медленно сочившуюся из раны, стоило девушке хоть немного напрячь руку. Хотелось попросить у идущего впереди парня передышку, возможность привести рану в порядок, но, прежде чем она набралась сил это сделать, тот резко остановился, затем отшатнулся, и девушка сама не поняла, как вновь оказалась в траве. Одежда была неприятно мокрой и грязной, липла к телу, пестрела грязновато-зелёными пятнами, рука снова заныла, напоминая о том, что следовало бы быть осторожнее. Гермиона невольно прижала её к груди. Хотелось возмутиться, накричать на Малфоя, который вёл её похоже сам не зная куда, но девушка прекрасно понимала, что что-то пошло не по плану. Все обиды и ругательства могли подождать другого момента.
— На трансгрессию сил нет? — уточнила она после предложения слизеринца, вновь поднимаясь на ноги. Это был самый простой вариант для того, чтобы укрыть их обоих. Но и у самой Грейнджер сейчас вряд ли хватило бы сил на магические перемещения. Она обвела взглядом местность, оценивая обстановку. Ничем не хуже других мест, где ей предстояло останавливаться с ребятами. Беспокоило только, что она не знала, сколько у них с Малфоем было времени, прежде чем кто-то сюда доберётся, чтобы проверить ловушку. С таким же успехом сюда могли просто трансгрессировать. Оставалась надежда только на то, что все заняты заварушкой в особняке, и никто не помчится сюда сразу. 
— Я согласна, — судя по всему обговаривать условия перемирия было некогда, а получить свою палочку обратно очень хотелось.

Когда Малфой выполнил часть своей сделки, и палочка привычно легла в руку, Гермиона принялась действовать. Мысль о том, чтобы сбежать одной, промелькнула у неё в голове только на одну секунду, но девушка сразу прервала её. Как бы она ни доверяла слизеринцу, и как бы не хотела оставить его здесь разгребать проблемы в одиночестве, она не могла этого сделать. Он вытащил её из Малфой-мэнора, отчасти он ввязался в этим проблемы и из-за неё. Наверняка он мог найти и другой способ выбраться из особняка, не связывая себя с врагами Тёмного Лорда, но он решил пойти с ней. Совесть не позволяла ей поступить иначе, кроме как выполнить свою часть сделки. В дальнейшем ничто не мешало их пути разойтись в разные стороны, но пока… Пока она торопливо обходила небольшой участок леса, не глядя на Малфоя. Её губы шептали заклинания одно за другим, палочка выводила необходимые узоры. Девушка ушла в полную сосредоточенность. Сначала необходимо было избавиться от следов. Земля была влажной, подошвы их обуви могли отпечататься, а значит их могли запросто отследить. Герм было не впервой использовать заклинание заметания следов, так что вскоре они исчезли с земной поверхности, хотя трава по-прежнему была местами примятой. Потом необходимо было обезопасить себя. Сейчас они были на виду. Девушка направила палочку на наблюдающего парня.
— Доверься мне, — едва слышно прошептала она, делая резких взмах. Со стороны это могло показаться угрожающим, будто она хотела применить какое-то заклинание против него, но это были всего лишь дезиллюминационные чары. Точно такие же она навела и на себя. Одежда у них обоих была достаточно тёмной, но именно магия помогала слиться с окружением настолько, насколько это было возможно. 
— Мы сможем переждать прямо здесь. Но понадобится вся выдержка, чтобы себя не выдать, — поясняла она, практически не глядя на слизеринца. Убежать дальше у них могло бы не хватить времени. Значит приходилось строить защиту здесь. Обходя местность так тихо и аккуратно, как только она могла быть способна, Герми продолжала работать над защитой. Самую важную.
— Каве инимикум, — шептала она, палочкой сплетая магические нити энергии в полупрозрачный барьер на небольшом пространстве вокруг неё и слизеринца. С виду этот щит казался хрупким, но на её памяти он никогда не подводил. Если не нарываться самому… Если не поминать имени Того-Кого-Нельзя-Называть. Когда купол накрыл их полностью, Гермиона встала поближе к Малфою. Обезопасить большую территорию она не могла. И они оба должны были быть готовы дать отпор, если понадобится. Девушка чувствовала себя уставшей, хоть и то, что она снова была вооружена палочкой, придавало ей сил и бодрости. Возможно, можно было сделать что-то ещё, но, прежде чем она смогла оценить плоды своих трудов, послышались шаги и треск веток. Тот, кто шёл в их сторону, явно не планировал скрываться, его было отлично слышно. Девушка сжала палочку в замёрзших пальцах и невольно затаила дыхание, вжавшись спиной в кору ближайшего дерева. Она знала, что их не должно было быть слышно, но нервы были слишком напряжены. Гермиона посмотрела на Малфоя, оценивая его состояние. Её взгляд просил о том, чтобы он не делал глупостей, иначе всё было зря.

Наблюдать и ждать было сложнее всего. Одно только присутствие Беллатриссы Лестрейндж давило, меняло окружение до неузнаваемости. Её самоуверенная походка, бешенный взгляд, истеричные нотки в голосе. Гермиона зажмурилась, ощущая как шрамы от вырезанного на коже слова горят сильнее. Тоже самое ли ощущают Пожиратели Смерти при приближении своего хозяина? Возможно. Она не могла смотреть. Слишком сильно впечаталось в памяти то, что творила с ней эта безумная женщина. Ни капли жалости. Ни капли сочувствия. Даже сейчас в ней не чувствовалось ничего человеческого. Волнение за племянника? Отсутствовало напрочь. Гермиона даже почувствовала лёгкую жалость к находившемуся рядом Драко. Ей повезло родиться в любящей семье, где за неё всегда беспокоились. Здесь же в холодных глазах Беллатрисы Лестрейндж было только безумие и жажда крови, мести, смерти.

Пребывая в своих мыслях, Гермиона почувствовала пальцы, крепко сжавшие её ладонь. Она дрогнула, едва сдержав чуть не сорвавшийся с губ писк, и открыла глаза, встретившись со взглядом Драко. Впрочем, руки она не отняла. Нервничает? Не струсит ли в последний момент? Может захочет переиграть? Вытащить её из-под защиты заклинаний и отдать прямо в руки любимой тётушки? Иногда девушка жалела, что не владеет легилименцией, тогда она могла бы знать наверняка. Сейчас же они оба могли только надеяться. Она – на то, что Малфой сдержит своё слово. Он – на то, что она достаточно искусна в магии, чтобы скрыть их местоположение. Оба – на то, что Беллатриса уйдёт. Но та не уходила. Не уходили и егери. Не могли уйти, пока не найдут причину. Что же их выдало? Кажется, та ловушка? Она не могла сработать сама по себе? Мысли Гермионы лихорадочно крутились в голове, опережая одна другую. Нужно было что-то сделать. Тревога нарастала, сгущалась вокруг них обоих. Нервы напряжены как струны. Одно неверное действие – и всё рухнет. Охотники догадываются, что они здесь. Проще было бы трансгрессировать, чтобы не видеть, не слышать. Чтобы спокойно выдохнуть. Но было нельзя, она поняла это со слов слизеринца, хоть и не понимала причины. Опять же нужно было довериться. Это его территория, он лучше знает правила.

Отчаяние накрывало, сердце гулко билось о грудную клетку с каждым шагом, который делали вокруг них егеря и тёмная волшебница. Найдут. Непременно найдут. Даже бежать некуда. Они сами усложнили себе путь к отступлению, прижимаясь к стволу дерева. Загнаны в капкан словно зайцы, обманутые охотниками. Заяц! Глаза Гермионы распахнулись, вновь оценивающе оглядывая обстановку. Ловушка могла сработать на любое существо, так почему бы не на зверя? Это могло помочь, сработать, отвлечь. Не зря она была одной из лучших учениц на Трансфигурации. Она повернула голову. Нужно было действовать осторожно. Взгляд выцепил камень небольшого размера, лежавший поодаль. В той стороне, куда не смотрели егеря, и куда не смотрела Беллатриса. Если сделать всё быстро… Девушка направила палочку на камень и проговорила практически одними губами:
— Лапифорс, — сработало. Булыжник увеличился в размерах, постепенно приобретая очертания зайца. Пара секунд – и вместо неподвижного камня в лесу оказался маленький зайчонок. Он ловко пропрыгал вперёд, иногда замирая и останавливаясь, чтобы прислушаться. Его ушки дёргались, пытаясь определить, есть ли впереди опасность, но любопытство было сильнее. Он двигался прямо навстречу егерям.

— Всего лишь заяц, — фыркнул кто-то из мужчин, заметив приближающегося зверя. — Вряд ли они действительно здесь. В лесу, в холод. Парень не пошёл бы. Не в его характере.
Один из егерей сплюнул на землю. Он мог бы выразиться и грубее, но не хотел вызывать ещё больший гнев у Беллатрисы Лестрейндж, зная как она скора на расправу.
— Сами явятся. Девчонка спасать друзей. Парень на поклон отцу и своему господину, — предположил другой. Было ясно, что их не очень-то и прельщает эта охота. Зачем охотиться за грязнокровкой, если в Малфой-мэноре осталась более ценная добыча? Но последнее слово оставалось за женщиной.

Ушли. Только когда егеря и их невольная предводительница совсем скрылись из виду, Гермиона смогла облегчённо выдохнуть и в целом отдышаться. Да, они пока не были в безопасности, но это была уже маленькая победа, а значит есть шанс вырваться, спастись и найти способ спасти друзей… Если они ещё живы. Но ведь если бы у них был Гарри, то они бы вряд ли стали тратить время на то, чтобы найти их с Драко, верно? Эта мысль успокаивала девушку. Заставляла собраться и не терять надежды. Надежда – это всё, что у неё сейчас оставалось. Не считая Малфоя, к которому Герми так и не могла понять, как относиться. Он не выдал её в этот раз. Значит ли это, что он не выдаст её и в дальнейшем?

Она слушала его объяснения, пытаясь найти какое-нибудь решение, выход. Насколько далеко им нужно было пройти, чтобы безопасно трансгрессировать? Неужели на Малфой-мэнор так часто покушались, что главе семьи пришлось устанавливать ловушки? Чего боялись Малфои? Хруст листьев заставил её вздрогнуть. Теперь она сама схватила парня за руку. Робкая, только недавно проявившаяся, надежда на то, что им удастся сбежать, угасала. Неужели вернулись егеря? Нашли их следы? Она где-то допустила ошибку? Не заметила? Упустила? Гермиона очень не любила ошибаться.

Но нет, это были не егеря и не Беллатриса. Хотя какие-то сходные черты угадывались в лице женщины, в которой девушка безошибочно узнала Нарциссу Малфой. Как две сестры могли быть столь непохожи характерами? Одна безумная в своей ненависти, а другая – в любви.
Гермиона посмотрела на Драко и отпустила его руку. Это был опасный момент. Она не осудила бы его, если он решил бы пойти за матерью. Слышать тихий голос, полный материнской любви и заботы… Знать, на какой риск идёт мать ради своего ребёнка… Всё это было невыносимо. Гермиона вспомнила свою мать. И отца. Любящих и нежных. Гордящихся ею. По крайней мере такими они были когда-то. Теперь они даже не знали, что у них есть дочь. И, возможно, никогда больше об этом не вспомнят. Отвернувшись, она украдкой смахнула одинокую слезу, скатившуюся по щеке. Не время было расклеиваться.

— Ты всё ещё можешь пойти за ней, — тихо сказала девушка, вновь повернувшись к Драко и настороженно глядя на него. Ей казалось, что ещё секунда и он правда уйдёт. Побежит догонять материнский силуэт. Лишь бы её не взял с собой. Гермиона сжала палочку в пальцах. На всякий случай.
— Ты всё ещё можешь придумать какую-нибудь историю, — за время совместной учёбы она уже успела оценить фантазию Малфоя, часто придумывающего небылицы о её друзьях и о ней самой. Истории, казавшиеся смешными, только Драко и его подпевалам. — Обратного пути не будет.
Она смотрела на него долгим изучающим взглядом. Кому как не ей знать, как сложно отказаться от семьи и от родного дома? Они рисковали в любом случае. И если бы решили уйти, и если бы решили остаться.