В покоях Сиси уже несколько часов не смолкал гомон от десятка голосов. В этих ярко освещенных комнатах помещалось просто неприличное количество людей, постоянно сменяющих  друг друга. Каждый из визитеров считал своим долгом поцеловать тонкую кисть девушки или расцеловать ее в обе щеки. Пожалуй, это еще было можно стерпеть, но вот их липкие взгляды — невозможно. Все присутствующие разглядывали Елизавету, будто бы она была диковинной зверушкой. Каждый ее жест, каждый взгляд вызывал новую волну оживленного шепота.

Конечно, Сиси за свою жизнь побывала на многих приемах, но нигде к ней не выказывали подобного интереса. В основном все взгляды были прикованы к Елене, которая неустанно демонстрировала всем свои таланты. Старшая сестра безупречно говорила по-французски, музицировала и танцевала. Пока она нежилась в свете софитов, Елизавета могла без особых проблем ускользнуть с бала. Там, в тени садов, она безошибочно угадывала фигуру отца, который наслаждался тишиной и свежим воздухом. Вместе они читали стихи, обсуждали путешествия мужчины и играли в детскую игру, сутью которой заключалась в том, чтобы подобрать тому или иному человеку наиболее подходящие по характеру животное. Сиси в такие моменты не уступала в остроумии своему отцу.

Что ж, если подумать, вон та пышная барышня, держащая в руках поднос с закусками, была похожа на  розовенькую свинку. Кажется, она даже похрюкивала, когда поздравляла девушку с прекрасным выбором. Сиси в один момент живо представила, как у женщины за спиной вырастает свиной хвостик, которым она довольно двигает сквозь ворох юбок. Фантазия была столь яркой, что вызвала непрошенной смешок у девушки. «Похоже в скором времени на подносе не останется ни одной закуски‎», — подумала принцесса, — «Тем лучше. Может быть, хоть голод заставит их уйти!» Краем глаза Сиси заметила, как вытянулись лица двух дам, что неотрывно следили за ней. Ее неприкрытый веером смех, кажется, вывил их из равновесия. Приличная леди ведь должна была во всем соблюдать этикет, как любила говорить Людовика. На что отец всегда одними губами шептал: «не должна».

Елизавета оглядела людей вокруг себя. Столько новых лиц, столько новых имен — и все смотрят неотрывно на нее. Девушке очень захотелось показать им язык, а затем открыть массивные стеклянные двери и убежать в сад. Однако обиженный взгляд, который то и дело бросала на нее Елена, удерживал принцессу от подобных действий. Сиси чувствовала вину за то, что заняла место старшей сестры. Но стоило ей вспомнить лицо Франца Иосифа, как все тучи в ее голове рассеивались. Его теплый взгляд и улыбка покорили сердце юной принцессы. Отчего-то она была уверена, что пока они есть друг у друга — они победят весь мир. Весьма самонадеянно для той, кто должна была в скором времени стать Императрицей.

Неожиданно все голоса в комнате резко стихли. Это заставило Сиси вынырнуть из своих мыслей и растерянно захлопать глазами. «Неужели, все?», — проскользнула в голове радостная мысль. Все присутствующие склонились в почтительном поклоне. По спине принцессы пробежал табун мурашек. Елизавета догадывалась, кто стоял за ее спиной, но отчаянно не желала поворачиваться. София пугала ее своим неживым, ледяным взглядом.

Когда все спешно покинули покои принцессы, ей пришлось все же повернуться. Она собрала все свои силы в кулак и прямо посмотрела в глаза будущей свекрови. Оценивающий взгляд женщины выдержать было нелегко, и все же у Елизаветы это получилось. Сиси до боли сжала кулаки за спиной, затем медленно встала и присела в поклоне. Книксен вышел чуть неловким, принцесса слегка завалилась на бок, но быстро восстановила равновесие.

— Быть достойной вашего сына? — спросила наугад девушка.

София Баварская производила впечатление на всех, и Елизавета не была исключением. Родства с тетушкой она не испытывала, но теперь была вынуждена смотреть на нее как на свекровь, и легче не становилось. Женой Франца Иосифа должна была стать совсем другая сестра, но так уж вышло, против любви не хотели идти ни император, ни юная принцесса. К чувству беспокойства о грядущем, об отношениях с Софией примешивалась вина перед Нене, лишившейся того, к чему ее готовили. Сестры до сих пор не поговорили, не обсудили перемены в жизни обеих, Елизавета не представляла, как начать разговор с Еленой. Да и мысли, тянущиеся постоянно к возлюбленному, отвлекали от придумывания слов не то оправдания, не то поддержки для старшей сестры. Для нее, конечно, найдут мужа, но...

...но об этом Елизавета подумает позже. Потому, что сейчас она понимает, что Софии не особо нравится ее ответ. Хотя Сиси считает, что это самое правильное, что могла бы она сказать. Но тут уж приходится вспомнить, что выходит она замуж не за просто бюргера, а за императора великой империи, в которой волнами на реальность накатывают проблемы. Одна за другой, требующие внимания правителя. И вот уже мерещится разлука, наводящая тоску в душе, а сейчас пристальный взор матери Франца Иосифа снова и снова выхолаживает все предвкушение.

Вопрос тетушки вгоняет Елизавету в растерянность. Она сцепляет руки, переплетает пальцы на пышной юбке платья. Сейчас было бы к месту, чтобы кто-нибудь вошел в комнаты принцессы. Мать, отец, кто-то из сестер, братьев, да хотя бы сам Франц. Нет. Не Франц. Сиси не могла не понимать, что ей нужно прояснить отношения с Софией, и прятаться за спину мужа будущей императрице не к лицу. Но ее не готовили к этому. Вся жизнь Елизаветы Виттельсбах была далека от дворцовых интриг и правления страной. Она ездила верхом, сочиняла стихи, рисовала, мечтала отправиться с отцом в большое путешествие, увидеть мир. Дворцы? Правление? Этикет? Условности? Нет, это все было таким далеким, как и этот испанский церемониал, о котором Сиси, само собой, не слышала, не внимая учениям матери. Людовика пыталась, честно пыталась воспитать дочь достойным образом. С другими детьми получалось, но не с Елизаветой. Не вина матери, просто такой была Сиси, и в какой-то момент показалось, что герцогиня махнула рукой, решив, что и так возьмут замуж, за имя и красоту.

В пору было пожалеть, что не слушалась матери, но сожаление не поможет сейчас. И Елизавета честно признается:
- Увы, с этим церемониалом я незнакома. Буду благодарна, если вы меня просветите, - девушка улыбается, чуть смущенно. Старается перекинуть своими словами мостик через пропасть непонимания, по обе стороны которой они с Софией стоят. Но они любят одного мужчину, и ради него Сиси готова пытаться найти общий язык с тетушкой. И стоит покорно, хотя весь дух непокорности просачивается даже в повороте головы.

Девушка набирает воздуха в легкие и произносит:
- Я люблю вашего сына. И не хочу его подвести. И сделаю все для того, чтобы он не разочаровался во мне. И вы - тоже.