Слова Даламара звучали подобно приговору. Ей, ему или всему миру? Сказанное не давало покоя, будило тревогу и вновь заставляло оживать неясные предчувствия, которые ускользали, стоило обратить на них внимание. Сколько бы она ни пыталась сформулировать причину охватившего ее беспокойства, мысли тут же становились расплывчаты и нечетки, подобно предметам обстановки в комнате, где задули свечу. Может, виной всему было солнце, достигшее своего зенита? Жар казался нестерпимым, и в знойном мареве контуры предметов дрожали и расплывались. Крисания на мгновение замерла, но все же сделала следующий шаг по опаляющим даже через сандалии камням брусчатки.
Оказавшись под сводами храма, Посвященная облегченно перевела дух. В прохладе и думалось легче, и она настолько ушла в себя, что не сразу поняла, что именно происходит.
Однако стоило ей осознать случившееся, посвященная стремительно бросилась вверх по лестнице и преградила воинам путь:
- Это, очевидно, ошибка! В чем вы смеете обвинять моего спутника? – голос Крисании был тверд и холоден, а властность, прозвучавшая в нем, заставила мужчин остановиться и нерешительно переглянуться.
- Праведная дочь, мы лишь выполняем распоряжение Короля-Жреца, - растерянно произнес один из стражников, второй в это время чуть сильнее сжал руки пленника, опасаясь, что тот воспользуется моментом и попытается сбежать. Лицо мужчины было спокойно, но во взгляде читалась смесь почтения, опасения и недовольства.
Вскинув руку, Крисания остановила бессмысленный поток слов, который готов был на нее обрушить один из стражников. Она и так знала, что тот скажет. Шагнув на ступеньку вниз, девушка уже сделала вдох перед очередной отповедью, но поймав и проследив взгляд Даламара, застыла. Ее вновь охватило чувство, будто она попала в ловушку. На мгновение дыхание прервалось, а перед глазами потемнело. Воспользовавшись замешательством жрицы, воины обошли ее, увлекая темного за собой.
Тряхнув головой, будто отгоняя наваждение, девушка уже хотела последовать за Даламаром и его сопровождением, но ее остановила чья-то твердая горячая рука, опустившаяся на плечо. Во вскинутом на незнакомца взгляде вспыхнула холодная ярость, которая через мгновение сменилась неуверенностью узнавания.
- Здравствуй, посвященная, - по губам стоявшего рядом с ней мужчины скользнула тень улыбки. Если до сих пор у нее еще были сомнения в том, кто перед ней, голос и знакомые интонации окончательно убедили, что она не ошиблась.
- Не стоит торопиться. Это может навредить, в том числе и Даламару, - взгляд карих глаз на мгновении скользнул ко входу в храм, убеждаясь, что стражники, ведущие с собой эльфа, ушли.
Не дожидаясь ответной реакции, Рейстлин взял девушку под руку, увлекая за собой вверх по ступеням.
Стоило охватившему ее удивлению схлынуть, Крисания высвободила руку и сделала шаг в сторону, бросив на мага разгневанный взгляд. Маджере приложил палец к губам и махнул рукой вглубь одного из коридоров. С трудом совладав с собой, жрица кивнула и последовала за спутником.
Однако, куда бы они не шли, при появлении Короля-Жреца оба остановились, почтительно склоняя головы.
- Мой неоценимый советник, ты уже познакомился с нашей гостьей? – голос верховного жреца обволакивал, даря успокоение.
Но беспокойство о судьбе Даламара не давало ей раствориться в этих ощущениях. Оно же не позволяло проявить нетерпение, останавливало рвущиеся с губ слова. Лучащиеся добром и благосклонностью глаза Короля-Жреца скользнули по магу и обратились к Крисании.
- Посвященная, мои люди пока не нашли Рейстлина Маджере, но они нашли его ученика, - в голосе мужчины проскользнуло торжество и предвкушение. Или ей это только показалось?
- И он нам все обязательно расскажет, - в глазах верховного жреца, проскользнула задумчивость.
- Но это позже. Тебя же я жду сегодня вечером, - вновь обратил свое внимание на Рейстлина Король-Жрец и, кивком попрощавшись с присутствующими, направился дальше, сопровождаемый парой служек.
- Советник, ты? – все же прошептала посвященная, стоило им выйти в сад. В голосе проскользнули нотки крайнего удивления.
Рассудок, до этого судорожно метавшийся в нерешительности, успокоился, найдя представившуюся возможность, и упускать ее Крисания не собиралась.
- В Истаре я достаточно давно, и, как видишь, даром времени не терял, - по губам мужчины скользнула усмешка.
Разговор на этом прервался. Они размеренным шагом шли куда-то, но жрица не обращала внимания на хитросплетение тропинок, она наблюдала за Рейстлином, который сейчас не был похож на того немощного телом мага, что встретился ей в библиотеке Астинуса. Возможно, причиной этому был иллюзорный облик, но только ли в нем дело? Не успела она развить эту мысль, как они остановились. Оглянувшись Крисания увидела, что они в беседке, увитой плющом, что практически скрывал их от чужих глаз, при этом давая возможность наблюдать за происходящим в саду. Подобраться к ним незамеченными было бы трудно, ведь для этого необходимо было бы пересечь окружающую беседку поляну.
Опустившись на лавку, посвященная подняла на собеседника требовательный взгляд.
- Почему ты не помог ему?
- И тем самым не выдал себя? – во взгляде мага вспыхнула насмешка.
Он опустился на скамейку неподалеку от девушки.
- Пока ему ничего не угрожает. К тому же, если бы он захотел, то мог бы телепортироваться отсюда, не так ли? – И, видя, что жрица хочет что-то сказать, продолжил, склонившись ближе к ней и переходя на еле слышный шепот.
- Я нашел то, что искал, - во взгляде карих глаз проявился какой-то лихорадочный блеск.
От смеси жара и аромата розовых лепестков, что окутывали мага, Крисанию охватил какой-то неясный трепет, однако она отбросила его, и лишь упрямо вскинула голову, не отводя взгляда от собеседника. В этот момент судьба врат волновала ее мало.
- Если ты не можешь его освободить, - во взгляде жрицы проскользнуло сомнение, - устрой нам встречу!
И без перехода добавила:
– В чем его обвиняют?
- В пособничестве черному магу, - Рейстлин криво усмехнулся.
– Так они и правда знают? Но откуда? Не мог же Кварат…
Рейстлин, прищурившись, смерил Крисанию холодным взглядом, явно давая понять, что не стоит продолжать этот разговор.
- Я пришлю служку с вестями. А сейчас мне нужно идти, - маг поднялся, но не уходил, будто ожидал, что Крисания последует за ним.
- Я хочу еще побыть здесь.
- В таком случае до встречи, посвященная, - и, более не задерживаясь, Рейстлин вышел из беседки, тщательно скрывая нахлынувшее на него раздражение.
Проводив взглядом мага, Крисания прикрыла глаза, стараясь унять вновь всколыхнувшееся беспокойство. Однако ее уединение было практически сразу же нарушено.
Повернув голову в сторону упавшей на нее тени, девушка увидела эльфийского жреца, которого она еще не встречала и в свите Кварата не видела. В обращенном к ней взгляде было вековое спокойствие, выдававшее почтенный возраст больше чем почти отсутствующие на точеном лице морщины.
- Простите, что потревожил Вас, праведная дочь. Меня зовут Лоралон, - голос был подобен взгляду, ровен и чист.
– Светлого дня, праведный брат, – Крисания привстала и чуть склонила голову, после чего вновь опустилась на лавку, выжидательно глядя на мужчину.
– Мне показалось, что-то сильно Вас обеспокоило. Возможно, я мог бы чем-то помочь? – мужчина опустился на лавку напротив.
Первым порывом Крисании было отрицать подобное и отказаться от предложенной помощи. Однако встретившись взглядом с собеседником, она качнула головой, не понять отрицательно или согласно.
– Меня переполняют сомнения, – наконец-то нарушила она затянувшееся молчание, с удивлением глядя на мужчину. – Праведный брат, скажите мне… Ваш народ ведь отринул тьму, но… Отринуть ведь не то же, что уничтожить? Ведь пытаясь избавиться от несогласных, не уподобляемся ли мы им сами? Не впускаем ли тьму в свое сердце?
– В сомнениях нет ничего плохого, они помогают нам находить верный путь, - мужчина мягко улыбнулся. – Мой народ когда-то рассудил, как и вы. Поэтому мы не уничтожаем темных, но изгоняем их, чтобы они нашли в мире место, где смогут жить в соответствии со своими убеждениями. Я тоже верю, что Паладайн не одобрил бы казней, совершаемых его именем.
Лоралон говорил без удивления, словно бы… Словно он ожидал подобного разговора. Это было странно, однако его слова успокаивали. Она вновь вспомнила мягкий взгляд и улыбку Короля-Жреца и отчасти успокоилась. Вероятно, Даламару и вправду не угрожает ничего страшнее изгнания, и хотя ей бы хотелось, чтобы он и дальше оставался рядом, уж лучше путь поскорее Рейстлин добьется исполнения подобного приговора, чтобы темному не пришлось слишком долго томиться под арестом.
– Спасибо, - благодарно улыбнулась Крисания.
– Давайте я провожу Вас, сады здесь устроены особенно хитро, - встав, жрец зашагал по одной из тропинок, углубляясь в хитросплетение живых оград, клумб и закутков. – Если Вам понадобится помощь или возникнет потребность в собеседнике, вы можете найти меня в библиотеке, я часто провожу там время с обеда до вечерней молитвы.
– Я как раз хотела на днях ее посетить, - откликнулась жрица.
Попрощавшись с новым знакомым, Крисания ненадолго замерла, пытаясь сориентироваться. Добравшись до своей комнаты, девушка опустилась на кровать и погрузилась в свои мысли.
Раздумья ее были прерваны стуком в дверь. За порогом оказалась одна из младших жриц, пришедшая известить ее о вечерней молитве. Остаток вечера прошел как в тумане, молитва, ужин, ни к чему не обязывающий короткий разговор с сестрой Эльзой.
Вернувшись к себе, жрица провалилась в беспамятство, стоило ее голове коснуться подушки. Сны были туманные и тяжелые подобно сгустившемуся от жара воздуху, наполненному тягучими сладкими ароматами цветов. Они не дарили отдыха, а лишь еще больше выматывали, так что стоило солнцу показаться из-за горизонта, встала и посвященная, не желая и дальше пребывать в этих тяжких грезах.
Приведя себя в подобающий вид, Крисания стала ожидать посланца от Рейстлина, понимая, что сейчас самое подходящее время для столь необычного визита, мало кто обратит на нее внимание.
Служка не заставил себя долго ждать и споро провел посвященную практически безлюдными коридорами в ту часть храма, где девушка еще никогда не бывала. За очередным поворотом их ожидал Рейстлин, который тут же отослал служку и остаток пути сопроводил жрицу сам, не сказав при этом ни слова и дав понять, что и ей стоит молчать.
Наконец они подошли к неприметной двери, возле которой дежурили двое стражей. Рейстлин сделал знак отпереть дверь и пропустить посвященную:
– У тебя не более получаса. Я дам знать, когда время выйдет, – холодно проговорил он.
Попав в небольшую комнатку, где держали Даламара, Крисания обвела взглядом помещение, радуясь, что это хотя бы не темница. Поймав взгляд эльфа, посвященная почувствовала себя отчаянно беспомощной и не могла не злиться: посвященная, избранная – в городе, который чтит волю Паладайна превыше всего – она не может даже обеспечить безопасность своего спутника!
- Здравствуй, - взгляд жрицы скользнул по эльфу, ненадолго задержавшись на его груди, там, где она знала, находились раны.
- Мне сказали, что тебя обвиняют в пособничестве черному магу, - по тому, как это было сказано, становилось очевидно, откуда эта информация.
- Кто мог обвинить тебя в подобном? – называть имен напрямую она не стала, но кто еще, кроме Кварата, мог это сделать?
Взгляд жрицы вспыхнул, а губы упрямо сжались.
- Король-Жрец сам хочет во всем разобраться и поговорить с тобой.
В голосе Крисании сквозила обеспокоенность.

Наблюдая за Даламаром, жрица обратила внимание, что пояс с компонентами и артефакты, которые тот обычно носил при себе, не были отняты. Это показалось ей обнадеживающим знаком. Ведь если бы обвинение было принято на веру, вряд ли ему оставили бы вещи.
Однако все эти надежды померкли, стоило ей заметить на запястье эльфа, которое на мгновение открылось, стоило рукаву белой мантии скользнуть вверх, темный след. Это, конечно, могла быть одна из множества теней, отбрасываемых неровным светом свечи, но пальцы Крисании дрогнули и она с трудом сдержала непрошенный жест.
Во взгляде же вспыхнула ярость, на смену которой пришла растерянность, почти сразу же сменившаяся упрямством. Посвященная не понимала, зачем это нужно Рейстлину. Хотел ли он избавиться от ученика, надеясь, что тот телепортируется? Или пытался этим что-то ей показать? Хотя в ней все больше крепла уверенность, что черным магом руководили обе эти цели и устраивали оба варианта развития событий, каждый из которых он готов был повернуть к своей пользе.
От всех этих хитросплетений кругом начинала идти голова. Осмотревшись, Крисания уже хотела было опуститься на табурет, что стоял неподалеку, но лишь сделала медленный вдох и чуть развела ссутулившиеся было плечи.
– Это он выбрал это… помещение? – Рука Крисании приподнялась, будто вторя жесту Даламара, однако груди не коснулась, а очертив небольшой полукруг, вновь опустилась.
– Странное место…
Стремясь совладать с собой, посвященная вновь обратила внимание на временное пристанище Даламара. Судя по его расположению, обстановке и отсутствию окна, еще недавно оно вполне могло служить кладовкой. Иного назначения этой небольшой комнатке, она попросту не находила. Но почему его заключили именно сюда?
Отбросив непрошенные мысли, Крисания вслушивалась в слова собеседника. Пусть тон Даламара был будничным, а взгляд спокойным, посвященная видела в его словах язвительную насмешку, и то, что она не понимала, на кого она была направлена, будило раздражение. А заданный вслед за этим вопрос совершенно сбил ее с толку, настолько он противоречил сказанному ранее.
– Нет, ничто об этом не говорит…. – помедлив, проговорила жрица, перебирая в памяти прошедшее с момента ареста Даламара время.
Все было, как и всегда, лишь общество Рейстлина и Лоралона выбивалось из общей картины, но заподозрить их в слежке за ней было сложно, хоть и по разным причинам.
– Да и в чем меня можно было бы заподозрить? – в глазах Крисании промелькнуло недоумение с примесью недовольства.
– И всегда ли подозрения оправданы? Не говорят ли они больше о том, кто подозревает?.. – жрица на мгновение прикрыла глаза, плечи ее чуть опустились, впрочем, чтобы тут же принять прежнее расправленное положение, однако сплетшиеся в замок пальцы, выдавали внутреннее напряжение.
Крисания вновь посмотрела на собеседника, пытаясь понять его отношение к происходящему. У нее возникало такое ощущение, что он был не тут. Девушка нахмурилась, она могла предположить причину, почему эльф стал держаться так отстраненно, и от этого в глубине души вновь набирало силу чувство вины, давящее на грудь, мешающее дышать. Ведь если бы не ее устремления и цели, Даламара бы здесь не было.
– Я помню, – тихо проговорила посвященная, отводя взгляд.
От слов Даламара ей стало как-то не по себе, она невольно чуть подалась вперед не то неосознанно пытаясь защитить собеседника, не то желая, чтобы он развеял охватившие ее сомнения. Которые, впрочем, вскоре сами оставили ее. Крисания не верила в то, что, скорее всего, предполагал темный эльф, но и разубеждать его не стала. Все же, с учетом сложившейся ситуации, его ожидания были гораздо более закономерными, чем ее уверенность.
Спокойствие вновь сменилось неясным волнением, которое питала уверенность, что слова Даламара имеют под собой иные основания, кроме сиюминутных догадок.
– Тебе что-то говорили? – в голосе девушки слышалась надежда с примесью обеспокоенности.
Выслушав ответ собеседника, посвященная задумалась, перебирая в памяти сказанное Даламаром за последнее время. Здесь, в этой погруженной в зыбкой полумрак комнатке, она ощутила то, о чем говорил ей эльф. Ярость, давящую, как сгустившейся перед грозой воздух, подобную отдаленным раскатам грома, которые все ближе.
– Я не понимаю, – почти беззвучно прошептала посвященная, обратив на Даламара невидящий взгляд.
За дверью раздался какой-то звук, похожий на женский смех. Жрица вздрогнула, а обращенный к эльфу взор прояснился.
Лицо ее сделалось белее мела, а руки прижались к груди, в которой сердце зашлось в бешеном ритме. Пошатнувшись, Крисания все же облокотилась на стену и прикрыла глаза.
– Они в гневе, – еле слышно прошептала посвященная.
– Но почему? – она обратила невидящий взор куда-то в потолок и затихла.
Спустя пару минут она растерянно посмотрела на эльфа.
– Я должна понять, что происходит и как это можно исправить, – голос посвященной оставался все также тих, но сделался твердым, а во взгляде зажглась свойственная жрице убежденность в правоте своих намерений.