Льётся в окна дневной свет, выхватывая отдельные предметы интерьера комнат, заглядывая всюду, кроме одних покоев, где портьеры задвинуты, чтоб случайно пробившийся луч не помешал королеве. С приходом утра вновь просыпается старинный замок, оживлённый за долгое время пустынного молчания более, чем когда бы ни было. Открыв глаза, Анна Австрийская медленно вспоминает, где она и почему: пожар в ночи остаётся как страшный сон, как кошмар, но он был, он реален, как и нападение на монастырь - бунт, восстание. Портрет без лица темноволосой женщины с белыми цветами... портрет графини де Ла Фер, верно. Который художник не успел дорисовать - так скоро случились ужасные события. Звон колокольчика эхом отдаётся в ушах, спустя минуту слышатся лёгкие быстрые шаги, открывается дверь, показывается светлокудрая головка Луизы. Войдя, она первым делом поднимает и кладёт на стол рядом с вазой свежих цветов книгу, принесённую ещё ранее, ночью, когда внезапных гостей отвели в предназначенные им комнаты - небольшая книжица в кожаном переплёте, со стихотворениями и балладами поэтов прошедшего и нынешнего столетия. На третьей элегии ("Жестокий лучник выстрелил в меня. Скрывала сердце слабая броня!") сон смежил веки королевы, усталость поборола её, и стихи с заложенной шёлковой закладкой остались недочитанными.
... - Прибыли? Когда? Разве я не велела тотчас меня известить?
- Нам не хотелось тревожить Ваше величество, - отвечали ей.
- Вот и донья Эстефания, - заметила Луиза. К ним в самом деле приближалась дама лет сорока с виду, одетая в платье по испанскому обычаю. Королева улыбнулась, увидев свою дуэнью, и осведомилась, не слишком ли утомило её путешествие. С другой стороны в это время приблизился молодой человек, почти юноша, лет двадцати - барон де Креки; Анна протянула ему руку.
- Селяне обещали проводить послушницу. Когда мы уезжали, то дали некоторое вознаграждение приютившей девушку доброй семье и её провожатому. Мы хотели сначала сами проводить её, однако опасались слишком задержаться.
- Благодарю вас, господин барон. Вы поступили верно. Мы, конечно же, не можем взять послушницу ко двору, но позаботиться о ней - наш долг. - Итак, герцогиня должна быть предупреждена. Послушница расскажет обо всём, что видела, и, возможно, им с Мари удастся свидеться вновь. - Надеюсь, о вас хорошо позаботились здесь?
- Да, благодарю, ваше величество, - барон поклонился. Анна знаком отпустила его. Гонец в Лилль был отправлен почти сразу, едва они приехали в замок - он, вероятно, уже достиг города. Понадобится ещё около четырёх часов, чтобы он вернулся, и столько же - чтобы все они могли вернуться в Лилль, где в доме наместника готовился бал в честь посещения Её Величеством этой провинции. Анна намеревалась задержаться в обители дня на два-три, однако планы оказались нарушены, она вернулась слишком рано и, скорее всего, найдёт поместье ещё не вполне готовым принять её. Что ж, будет время прийти в себя после дороги, принять местных дворян, узнать о последних событиях здешних мест - кто знает, не прольётся ли свет на случившееся в Тамплемарском монастыре.
Сад при замке не выглядел заброшенным - видно, садовник продолжал время от времени ухаживать за ним, и всё же не хватало участия заботливой хозяйки. Здесь повстречала она управляющего и заговорила с ним. Он рассказал и о графе, которого помнил ещё мальчишкой, и об отце его, которому служил и он сам, будучи отроком, и его отец. Невозможно было не заметить теплоту, с которой предавался воспоминаниям сей Санчо, преданный господину до смерти. Королева спросила его и о графине, управляющий отозвался о ней с грустью: "Уж не знаю, ваше величество, что случилось, только больно странная история вышла, как вспомню, до сих пор мурашки по коже. Граф-то казнить велел не простую девушку, а уже графиню, мы всё боялись, что прознает кто, но вскоре и он сам исчез, так что приди кто, некого было б обвинить. Прелестная была девушка, всё в доме любили её... Молоденькая такая, совсем девчоночка, жаль нам её было..."
Но тут появился слуга; при виде королевы он остановился, и Анна пришла на помощь: "Дела поместья требуют вашего внимания, сударь. Нечасто доводится встречать столь верных людей, как вы, и Господь наш без награды не оставит вас". - "Мне-то ничего не нужно, только бы перед смертью дождаться, ваше величество, возвращения графа". - "Уверена, однажды это случится. Я буду молиться за вас".
Была правда в словах верного управляющего: по закону следовало бы в суд обратиться, взять бумагу за подписью короля, дабы развестись, однако многие дворяне считали едва ли не постыдным вести судебные тяжбы. Будь у девушки семья, не обойтись без огласки, без участия высшего, то есть королевского, суда, но бедняжка была сиротой.
Звон шпаг, раздавшийся неподалёку, привлёк внимание королевы. Ступая осторожно, вышла она на широкий двор, где бились граф д'Орваль и барон де Креки. Волосы их растрепались от ветра, плащи были сброшены наземь, оба молодых человека разгорячились, нанося и отбивая удары, шпаги в их руках сверкали как молнии, звенела и скрежетала сталь. Увлечённые поединком, они не заметили, что за ними наблюдают, королева же решила пока не проявлять себя.
- Сдавайтесь, барон! Вы задеты уже дважды.
- Вот уж нет! Я намереваюсь отплатить вам тем же, граф.
Они дрались без ожесточения, но с юношеской энергией и задором; то был дружеский поединок, затеянный единственно для того, чтобы размяться и провести время, которое в ожидании тянулось медленно, ибо бездействие порою ещё более утомительно. Барон был моложе, но граф опытней - он уже успел принять участие в нескольких сражениях. Анна невольно залюбовалась ими. Неожиданно ей пришла в голову маленькая шутка.
- Что же это, господа, - раздался её голос совсем рядом, - разве дуэли не запрещены королём?
Она сдержала улыбку, хоть и тянуло рассмеяться, когда при первых словах её, оторопело обернувшись и увидев королеву, оба дворянина опустили шпаги - один бросил свою на землю, другой быстро спрятал в ножны - и поклонились ей, будто не их только что она застала. При упоминании о дуэли молодые люди обменялись взглядами, не зная, что думать: шутит ли Её Величество или говорит серьёзно?
- Это ненастоящая дуэль, ваше величество, так, всего лишь тренировка, - нашёлся граф.
- И мы готовы в любой момент пожать друг другу руки в доказательство добрых намерений, - поддержал барон.
- Что ж, я верю вам, господа, - замешательство их позабавило Анну Австрийскую.
- Простите нам, что мы не увидели сразу, когда ваше величество...
- О, это прощение я охотно дарую вам обоим, сеньоры. Только не забывайте, что вскоре мне вновь понадобятся ваши услуги - мы отправимся в путь, как только дождёмся ответа из Лилля. Продолжайте, но не слишком усердствуйте, - мягкая улыбка озарила её лицо. Королева удалилась, и дуэль возобновилась. Она направлялась к аллеям сада, когда маркиз де Ла Марк известил, что некий аббат просит помощи в замке. В том не было ничего удивительного - где ещё есть возможность страннику получить кров и пищу, как не в домах знатных господ, тем более, что поместья легко найти, даже не зная местности - благодаря тому, что дворцы и замки возвышаются над всеми прочими зданиями и видны издалека, да любой крестьянин укажет, где живёт его сеньор.
- Пусть его примут с почтением, как служителя божьего, а затем скажите, что некая дама желает побеседовать с ним, не называйте меня сразу. - Так распорядившись, она продолжила свой путь: фрейлина, придя сказать о монахе, застанет госпожу в царстве роз и лилий.
Королева, как и её приближённые, приняла аббата за настоящего: она знала, что послушница отправилась к герцогине, но что герцог Бекингем мог скрываться в подобном облике, не пришло ей в голову: слишком уж не подходила ему монашеская ряса.
Отредактировано Anne of Austria (2024-09-02 12:27:34)
