[indent]Осень на Алтае наступает в срок, к этому за годы учебы Фалька привыкает. Привыкает к утренней туманной дымке, к свежести, которая заставляет кутаться в жилет поверх вышитого платья, к запаху костров, которые возникают из ниоткуда - вряд ли бы дым от них смог дотянуться до Колдовстворца с деревни ниже по склону. И зябкое чувство счастья сливается с грустью от того, что это последний год в школе.
[indent]Фалька скучала по Весту и Сколю, чувствуя себя одинокой в первые дни нового учебного года, но благо, хоть Горан был на месте, совсем рядом. А жажда знаний, все такая же ненасытная, перевешивала всю тоску. Этот год обещал быть совершенно другим: у Фальки уже остались только основные предметы, а преподавательница по обрядам назначала встречи едва ли не каждый день ей для индивидуальных занятий, рассказывая о грядущем посвящении в волхвы. Толстый гримуар по обрядовой магии был подарен Фальке Лукерьей на перспективу, она обещала, что они пройдут его весь от корки до корки. И началось все с ритуала отворота. Привороты в школе проходили едва ли, по самым верхам, ведь магия, направленная на манипуляции с волей человека, считалась опасной и непозволительной в цивилизованном обществе. Те, кто подобными вещами грешил часто, могли бы называться носителем темной магии, к ним и отношение такое было. И, как водится, у Фальки с обрядом приворота выходило замечательно, словно все ее склонности врожденные находили отклик в том, что неволит чужие чувства, но вот самой ей ненадобно было этим заниматься, ее и так любили. Сегодня же Лукерья сказала, что нужно усилить приворот зельем, чтобы проверить все возможности снятия оного.
[indent]- И на ком я буду применять приворот?
[indent]Урусов уже отправился во взрослую жизнь, да и княжича привораживать не надо было, сам был как привороженный от большой любви к юной мадьярке. А кого еще можно было подвергнуть подобному испытанию? Фалька даже не знала. Это еще год назад малолетняя ведьма была способна стравить двух поклонников, а сейчас казалось все это делом ненужным.
[indent]- Вот завтра разберемся, сегодня пусть настаивается, а завтра к вечеру придешь ко мне на занятия. Сегодня у меня дела вне школы.
[indent]С этим Лукерья и удалилась, оставив Фальку корпеть над зельем приворота. Она не особо любила зелья собирать: то, что легко давалось в обрядах, совершенно не получалось в зельях. Концентрация вроде и достаточная была, но управиться с внутренними силами своими гораздо проще, чем с варевом в котелке, которое так и норовит сбежать, оставив обожженный след на столешнице, порченной и до того. Но все же она сумела сделать напиток, и тот, приняв правильный глубокий винный цвет, сейчас загадочно мерцал в бутылке, напоминая вино. Фалька же, погрузившись в книгу, почти ничего не замечает вокруг. Новые студенты стайками пробегают по столовой, дивясь всему, что тут видели. Сама она уже и не помнила, как то было, почти что девять лет назад - первый шаг под сень школы, ставшей домом на годы. Она никогда здесь не была в одиночестве, а сейчас...
[indent]На дальнем конце столовой мелькает знакомая фигура двоюродного брата. Фалька находит Горана взглядом, дивясь тому, как почувствовала его присутствие. После Веста и Сколя он был ей самым близким человеком, и так уж вышло, что они были одногодки, они же из их компании и задержались в школе дольше всех. Девушка закрывает толстый том в тяжелом переплете, отодвигает его, готовясь к тому, что Горан к ней подойдет, но его перехватывает Фалькина соседка, Марфа. Нравится он ей. А она ему? Фалька не знает. Она не любит сводничеством заниматься, оба ее брата взрослые и способные сами себе девиц найти по вкусу. Да и Вестер все время напоминал, что они втроем отпрыски древних фамилий, им не самим решать свое будущее. Вот только Фалька на то фыркала: Гергана, мать их с Вестером, любила и жила, как считала нужным, такой же была и мать Горана, дед Балаж так своих дочерей и воспитал, жаждущих права выбора. И Фалька этим правом выбора будет пользоваться.
[indent]Задумчивый взгляд скользит по залу, подружки собираются в компании, зовут Фальку, но она пока отмахивается, глядя в окно. Высокое, стрельчатое, оно словно бы манит туда, где белеют горы, успевшие за ночь поседеть снежными шапками. А чуть ниже золотом багряным леса мерцают, вспыхивают редкими рубинами. Алтайские красоты навсегда останутся в памяти даже тогда, когда Фалька покинет Колдовстворец. И тут скоро станет прохладно, а пока можно пользоваться теплом, что так и манит за собой.
[indent]Кто-то плюхается рядом на лавку. Горан. Фалька одаривает брата задорной улыбкой.
[indent]- Что, опять отвадил Марфу? А она в тебе души не чает, все смотрит так задумчиво, все жаждет близкого знакомства. Совсем тебе не люба?
[indent]Фалька подбородок рукой подпирает, второй рукой играется алой лентой в темной косе через плечо перекинутой. Мониста мягко посверкивают на шее поверх вышитого разноцветной вязью платья. И хитро-хитро глядит на братца.

[indent]Сидит братец да яблоком хрустит. Смотрит Фалька на Горана, да не нравится ей то, как от вопросов про Марфу отмахивается. Вот она, извечная беда: девичье сердце чахнет, красоту души теряя, а молодцам все да равно, что да как. Ох в этом все Балажи хороши, что родной брат, что двоюродный, что сама Фалька, младшая из них, словно бы кровь та мадьярская, какую ни одна другая не разбавит: густая, тягучая, сильная, магией наполненная до краев. Каждый из них троих свою стезю имел и шел по ней неспешно, выверено. Вон, Вестер уже добрался до верхушки своей горы, взлетел на драконьих крыльях в самое небо, и где он только на пару с русским княжичем, даже Фалька точно не знала. Письмо последнее от Урусова грело душу, спрятанное под подушкой в комнате, исписанное мелким угловатым почерком, а шло оно от самой Норвегии, точнее и сказать мадьярка не могла бы.
[indent]Им же с Гораном свои пути еще не исходить было, только впереди ждал год выпускной, год совсем не простой.
[indent]Яблоко хрустит так звонко, словно оглушает. Фалька все еще с улыбкой на Горана глядит, мысль нехорошая в голове рождается. Хотя чего сразу-то нехорошая? Вполне себе способная проучить мальчишку, который не ведется на девичьи взгляды, лишая красавиц покоя. Непокорная челка Горана на глаза ему падает, угловатый еще, а все равно девицы смотрят так, словно бы съесть готовы. Где-то каплями ревность стекает по душе, оставляя раздражение, но и Горан тоже хорош - ни во что не ставит этих страдалиц, себя превысит больше.
[indent]Идею подает взгляд, брошенный братом на бутыль с зельем. Смотрит так заинтересованно. И Балаж тоже косится на рубиновую жидкость, которая поражает чистотой. Крутит за горлышко, словно бы изучает внимательно, затем бросает взгляд на Горана.
[indent]- Да вот, компотик добыла в столовой, вкусный, говорят. Опробовать не успела. Будешь?
[indent]Не зря Гергана говорила дочери, что жестокая та растет. Всегда такой была, странным образом сохраняя в душе некое сочувствие страждущим, оказывая им помощь по необходимости. А к мальчишкам безжалостная, как есть: каждый в Колдовстворце мог поведать, как венгерская хвосторога втравливала в драки лучшего друга брата, холодно отворачиваясь, когда своего добивалась. И не было в ней никакого добра к тем, к кому ревновала жутко своих мальчишек, да ладно бы Веста с Гораном, те право на свои любовные похождения имели, а вот Аскольд не имел с того момента, как малолетняя Фалька еще в первый свой день в Колдовстворце решила, что будет он ее витязем. И ведь тогда ни разу не признавала, что то любовь, ни разу до прошлой осени, как вспыхнуло гроздьями рябины примороженное чувство, что не утихает, а только силится.
[indent]Вот бы понять Горану, что бывает с теми, кто ответной любви не имеет. И ведь сейчас тот способ у мадьярки в руках. Юная волхва подмигивает брату, будто бы и не осознавая, каковы будут последствия. Мелочи какие, вряд ли зелье, пусть и приворотное, у школьницы сильное выйдет, ей вообще с зельями не везло. Не получалось. А то, что приворот схож с проклятьем, Фалька сейчас и не вспоминает, как и не думает, что с такими вещами играть опасно - темная та магия, способная волю человека подчинить, нельзя вот так ее применять. А она же твердою рукою наполняет кубок, который подставляет брату. Вопрошает:
[indent]- Чем пахнет? А то я что-то сегодня ничего не улавливаю.
[indent]Прямо интересно, говорят, что каждый почувствует что-то свое в напитке, а Фальке оно ничем и не пахнет, ее же руками изготовлено, ей же не почувствовать ровным счетом ничего. Сверкает зелеными глазищами, подначивает:
[indent]- Ну пей, чего застыл. Аль не доверяешь собственной сестре?