счастье – размытое... Brutus & Leah эпизод недели
    Теперь наконец-то Полис вздохнёт спокойно, постепенно оправится от ужасов беспорядков и анархии, которые принесли с собой эти твари из пустошей. Восстановленный купол и работающие браслеты — вот гарантия того, что скоро в Полисе снова будет спокойно, радостно и безопасно. И Ясон был рад приложить к этому руку, очиститить их город от всякого мусора, даже если такие как Галатея этого оценить не может. Изгой запудрил ей мозги, может быть опоил чем-то, превратив нежную и короткую дочку архонта в неуправляемую фурию, от одного взгляда которой становится не по себе. читать дальше
    нужны в игру
    активист и пост недели
    мультифандомный форум, 18+
    Мюзиклы — это космос
    Мы рады всем, кто неравнодушен к жанру мюзикла. Если в вашем любимом фандоме иногда поют вместо того, чтобы говорить, вам сюда. ♥

    Musicalspace

    Информация о пользователе

    Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


    Вы здесь » Musicalspace » Фандомные игры » стань моей вселенною, смолкнувшие струны оживи


    стань моей вселенною, смолкнувшие струны оживи

    Сообщений 1 страница 8 из 8

    1

    Фандом: Chess
    Сюжет: основной

    СТАНЬ МОЕЙ ВСЕЛЕННОЮ, СМОЛКНУВШИЕ СТРУНЫ ОЖИВИ

    https://forumupload.ru/uploads/001a/73/37/106/546329.png https://forumupload.ru/uploads/001a/73/37/106/317560.png https://forumupload.ru/uploads/001a/73/37/106/710927.png https://forumupload.ru/uploads/001a/73/37/106/212940.png https://forumupload.ru/uploads/001a/73/37/106/216859.png

    Участники:
    Александр и Светлана

    Время и место:
    8 марта 1982; парочка разных мест в Москве


    Если ты будешь держать меня за руку, я соглашусь тебе поверить, снова...

    Предупреждение:
    А мы идем на концерт!

    +3

    2

    [indent] - Так где вы вчера были, Ванечка?
    [indent] Голос матери, хорошо поставленный голос педагога, журчит вопросами внуку, на которые тот отвечает споро и радостно.
    [indent] - На ВДНХ. Мама с нами тоже ездила!
    [indent] Нина Петровна переводит вопросительный взгляд на дочь, Света улыбается, переключаясь на салат. Ее собственная мать была весьма внимательной, а потому присматриваясь к дочери, отмечает что-то новое в ее взгляде, улавливает какие-то перемены.
    [indent] - А еще мне понравилось есть мороженое с дядей Сашей, но он больше не катает нас на черной волге...
    [indent] Салат встает комом в горле, Света торопливо тянется к стакану с компотом, запивая неудачную попытку поесть. Закашливается, пока Нина Петрова буравит ее взглядом. Но вопрос мать адресует не ей, а Ване:
    [indent] - А кто такой дядя Саша?
    [indent] - Мамин друг, - без раздумий выпаливает ребенок.
    [indent] Замечательно. Ваня вспоминает, что Молоков друг мамы, но не вспоминает, что впервые на пороге квартиры Сергиевских он появился в качестве сопровождающего Анатолия. Впрочем, ничего удивительного, та встреча вместе с конфеткой стерлась из детской памяти совершенно быстро и беспроблемно, подменяясь совсем иными, более приятными, воспоминаниями.
    [indent] Но Нина Петровна уже берет след, выжидая положенное время, а когда обед подходит к концу, успевает попросить:
    [indent] - Светочка, помоги мне, пожалуйста.
    [indent] Светочка с мученическим видом направляется на кухню, предполагая совсем неприятную беседу, и мать бросается в атаку, достойную гадюки, быстро и беспощадно.
    [indent] - У тебя появился мужчина?
    [indent] Света составляет тарелки в раковину, прикидывая, что ответить. Правду? Это какую? Мамочка, понимаешь, я так глупо влюбилась в полковника КГБ, который желает вернуть моего мужа обратно в СССР. И теперь я не знаю, что делать. Потому, что продолжаться все так же не может, а иначе - не получается.
    [indent] - У меня появился тот, кто меня интересует. И если ты сейчас начнешь мне говорить, что я должна сделать все, чтобы вернуть Толю... то я не буду продолжать разговор.
    [indent] - У вас ребенок...
    [indent] Света вытирает руки полотенцем, рассматривая свои пальцы, тонкие и чувственные, но уже без обручального кольца. Она не слышит мать, не хочет слышать, все словно бы в тумане вьется тонкими прядками, теряясь в понимании того, что снова ноет сердце, колотящееся о ребра. Она каждый день задерживается у телефона в надежде, что тот зазвонит своей грубой трелью, знаменуя звонок Саши; но звонили все, кто мог - кроме него. А первой набирать его номер Света не хотела, не столько закусив удила, сколько не понимая, как дальше строить отношения с ним.
    [indent] - Мам, спасибо за праздничный ужин, за Ваней я приеду в воскресенье. Хороших выходных.
    [indent] Света мягко целует мать в щеку, не обращая внимания на возражения. Уже из коридора, накинув пальто и застегнув сапоги, она прощается с Ваней, увлеченным партией в шахматы с дедушкой: уровень, конечно, не дотягивает до Сергиевского, но Ване пока и такой соперник не всегда по зубам.
    [indent] Город все еще оголен ветвями деревьев и проводами, глядит проталинами снега, мокрым асфальтом, но дыхание весны в один день становится ощутимым, заставляет жмуриться от солнечных лучей, поправляя белокурые пряди, обрамляющие лицо. Навстречу идут мужчины и женщины с цветами в руках, одухотворенные взаимным чувством, и хочется не то улыбаться им, не то отворачиваться, сжираемая чувством пустоты, которое все больше расползается внутри. Спускаясь в метро, Света решает купить бутылку вина, вечером по телевизору должна быть "Москва слезам не верит", в общем-то не самый плохой вечер. Ваня у ее родителей будет до вечера воскресенья, даря ей полтора дня на свои собственные дела: выспаться, убраться, наготовить на неделю. Но сегодня можно скоротать время с вином и сыром, который ждет своего часа в холодильнике.
    [indent] У своей двери Света оказывается, когда солнце только начинает закатываться за горизонт, разбрасывая сизые тени, обдавая холодом. Соседка зовет в гости, но Сергиевская отговаривается усталостью, прячется за дверью, снимает пальто. Штопор находится лишь двадцать минут спустя, бокал - еще через пять. Сыр нарезать труднее всего, красивые пластинки не выходят вовсе, но Света удовлетворяется и кубиками, чай не на стол подает.
    [indent] Мысли все так же бродят кругами, оставляя беспокойный след, нервируя. Света не может выкинуть последние слова, сказанные Молоковым тем вечером, и уж слишком наполненными чувствами они прозвучали, чтобы не верить.
    [indent] А верить так хотелось. Откровенно и безжалостно, верить полной грудью.
    [indent] Но память упорно не хочет стирать ластиком и то, что въелось в подсознание - призрак Толи третьим лишним маячил на горизонте, словно напоминая: ему нужен я, а не ты. И это выводило из себя больше, чем хотелось признавать, оставляя за собой желание пролить пару слезинок над невысказанной обидой. Ее словно по рукам и ногам связывает тот факт, что все вышло наружу, вдруг становится ясно, что вопреки своим желаниям говорить и воспринимать правду, Света была готова обманываться в отношениях с Сашей. Даром, что это все неправильно, даже глупо. Ей уже не двадцать, у нее есть сын, о котором она должна думать, а это все...
    [indent] ...лишнее.
    [indent] Звонок в дверь заставляет вздрогнуть, от чего лезвие ножа цепляет палец, распарывая немного кожу, высвобождая несколько капелек крови. Света шипит, инстинктивно прижимается губами к ранке, резко разворачивается к коридору. Соседка Таня решила настоять на компании? Или Наташа все же захотела приехать к подруге, развеять ее тоску? Света уже готовится вежливо отказать соседке или отправить Наташу восвояси, а потому отпирает дверь, не глядя в глазок.
    [indent] И удивленно замирает, не особо веря своим глазам.
    [indent] Хотя Саша ведь прекрасно знает ее адрес. И мог предположить, что она дома.
    [indent] Наверное, хорошо, что она не успела сменить выходное платье на домашний халат, а тапочки на ногах, ну куда деваться от тапочек.

    Отредактировано Svetlana Sergievskaya (2024-10-02 22:18:24)

    +2

    3

    [indent] Анатолий снова все портит - просто уникальная способность, доводящая Молокова до бешенства, а ведь шахматиста даже в стране не было. Что за невыносимый человек...
    [indent] Хотя, конечно же, проблема была именно в отсутствии Сергиевского в стране и необходимость эту проблему решить любыми способами. Светлана была способом - так Александру казалось, так он рассчитывал, но эта женщина неясным образом перевернула игру, уложив полковника КГБ на лопатки и заставив чувствовать себя влюблённым школьником. Молоков давно такого не чувствовал - когда не можешь выбросить человека из головы и когда не можешь даже думать о том, чтобы использовать человека как инструмент. Но ему придётся - выбора все равно нет, и любой внутренний бунт будет жестоко и бескомпромиссно подавлен.
    [indent] С того злосчастного разговора про развод Молоков не виделся со Светой, хотя регулярно рука тянулась к телефону чтобы набрать уже въевшиеся в подкорку цифры телефона в надежде услышать ставший таким важным голос на той стороне. Но Александр не звонил - просто не знал, что сказать и как продолжить общение словно того разговора в парке не было. Ему нечего было сказать Светлане, ей, очевидно, тоже, а до следующего чемпионата мира по шахматам еще было время выстроить стратегию поведения и что-то придумать. Навалившаяся работа тоже поспособствовала смещению фокуса, ведь между душевными метаниями и работой Александр всегда выбирал второе.
    [indent] А потом кто-то из коллег принес списки дежурных на концерте Магомаева, и все попытки Молокова абстрагироваться от Сергиевской рухнили словно карточный домик. Возможно, он придумал сам себе, что она любит Муслима Магометовича и хочет попасть на его концерт, но через пару звонков на столе Молокова уже лежал конверт с двумя кантромарками в партер. Александр Леонидович так редко пользовался всеми возможностями служебного положения, что ни у кого даже вопросов не возникло, когда полковник озвучил свою просьбу. Возможно, потом поползут слухи - кого одинокий полковник госбезопасности собрался вести на концерт, - но Молокову было абсолютно плевать на все это. Он увидел возможность, повод прийти к Светлане и исправить то, что испортил Анатолий, и словно питбуль схватился мертвой хваткой за эту возможность.
    [indent] Еще и день такой удачный - пятница, восьмое марта, как будто одновременно сошлись все звезды, подталкивая Молокова в спину. И он даже не пытался сопротивляться этому давлению.
    [indent] Подъезжая к ее дому и поднимаясь на этаж, Молоков даже не задумался о том, что Светы может вовсе не быть дома - мужчина эгоистично и тщеславно надеялся, что на вечер праздничного дня у Сергиевской нет никаких планов. И гостей. Промелькнувшая мысль, что Света могла найти себе развлечение на сегодняшний вечер, неприятно кольнула, но не заставила Молокова отказаться от своих планов. В конце концов, если Светы не окажется дома, он подождет ее в машине - купленные розы не должны будут завянуть к этому времени.
    [indent] Александр звонит в дверь настойчиво словно это поможет, если Светланы дома нет. Отпуская кнопку звонка, Молоков прислушивается в надежде уловить звук шагов по ту сторону, и довольно улыбается, когда действительно слышит шаги. Значит, она дома - это хорошая новость, мужчина встряхивает букет и протягивает его, когда дверь открывается.
    [indent] - С праздником! - вместо приветствия произносит мужчина.
    [indent] Замечая, что Светлана в платье как будто "на выход", Молоков на секунду сводит брови в неприятном непонимании, но берет себя в руки.
    - У тебя были какие-то планы, я помешал? - чуть улыбаясь, спрашивает Александр, не замечая что его тон скорее призывает Светлану отменить все планы, чем сказать Молокову, что он опоздал. Александр отказывается ладно допускать возможность того, что он действительно опоздал и теперь Светины планы не подразумевают его присутствия.

    +2

    4

    [indent] Света смотрит на Александра, медленно улавливая детали - улыбку, от которой сердце бьется сильнее и быстрее, цветы в его руках, пахнущие, как все весной, слишком остро и ощутимо даже в подъезде.
    [indent] Она не была готова к подобному. Не была готова настолько, чтобы понять, что сейчас чувствует, замирая на дистанции от радости к удивлению и беспокойству - что бы это значило? Света не ждала, но хотела, чтобы Молоков позвонил или приехал, и вот он, на ее пороге, с цветами, с улыбкой, готовый... к чему? Перечеркнуть разговор, забыть о нем, смести с пласта их отношений, сделать вид, что нет никаких споров вокруг Сергиевского. Так ли сейчас нужна ей свобода юридическая, когда уже есть фактическая? Хочет Саша верить, что Толю можно вернуть - пусть, но приносить этой вере в жертву то, что между ними уже не зарождается, а расцветает, глупо и бессмысленно. Сколько им отведено? Месяц, два, год? Все это стоит сберечь, иначе потом не останется ничего, что можно вспомнить, сохранить на изломе собственной памяти, которая будет колоть иголками боли, но это лишь побочный эффект.
    [indent] Отпускать ведь так не хочется.
    [indent] На миг кажется, что Молоков чем-то недоволен, но вот уже Света моргает, а после и не замечает больше ничего. Показалось, наверное.
    [indent] - Спасибо... - Света колеблется едва ли секунду, протягивая руки, принимая букет, легко прижимая к груди. Зарывается носом в ароматные бархатные лепестки, густой цветочный запах сплетается с духами самой Сергиевской.
    [indent] И все же, наверное, недовольство Свете не показалось, по крайней мере, сейчас уже мерещится, что Александр Леонидович словно бы диктует: нет, у нее не должно быть никаких планов. И эта мысль невольно вызывает легкую улыбку на губах. И вроде бы следует взбрыкнуть, напомнить, что не ему спрашивать о ее планах, уж тем более что-то диктовать, но Света вдруг ощущает какое-то тепло, прошедшее горячей волной сквозь солнечное сплетение. И отступив в коридор спиной, она предлагает гостю войти.
    [indent] - Пойдем, увидишь планы.
    [indent] Она все равно держит дистанцию. Кутается в мыслях о том, что ситуация в который раз за последние месяцы выходит из-под контроля, а Света слишком все привыкла контролировать - издержки педагогической профессии. Когда в классе сидят двадцать детей, способных устроить хаос, едва выпустишь их из поля зрения, невольно привыкаешь управлять ситуацией, а бросить поводья крайне сложно уже во всем. От нее снова веет холодком, отстраненностью, той самой, которой Света бессознательно обдает всех вокруг, когда включаются защитные механизмы. Такой она была и тогда, когда они с Александром Леонидовичем вели разговор у школы: его предложение помощи, ее упрямое нежелание соглашаться, поддавшееся на доводы рассудка. Сейчас рассудок молчит, забившись в дальний угол сознания, оставив лишь шлейф неприступности, который никак не сморгнуть просто, а может, и не нужно. За ним как-то спокойнее, словно защита от ранения.
    [indent] Она проходит на кухню, оглядывается на Сашу. Даже из коридора он может видеть бутылку вина, пока еще не открытую. Сама же Света берет вазу, по счастливой случайности оказавшуюся на подоконнике.
    [indent] - Мои планы достаточно прозаичны. Вино, закуски и Москва слезам не верит, - поясняет женщина. Наверное, можно было бы поиграть в попытки вызвать ревность  многозначительными намеками, но...
    [indent] Это нечестно. Нечестно по отношению к Саше, нечестно по отношению к самой Свете. Она возится с цветами, кажется полностью поглощенной процессом. А мозг собирает воедино воспоминания, и о том, что карьера полковника КГБ пострадала от побега подопечного, и о том, что он сам к ней приехал - не позвонил, не пытался спровоцировать ее на примирение, а сам оказался на ее пороге, с букетом цветов, с улыбкой, с...
    [indent] Какая же она дура. Стоит вся такая гордая, исходит прохладой, примириться бы с собой, чтобы уже потом примириться с фактами.
    [indent] - А ты просто захотел меня с праздником поздравить?
    [indent] Вот так посмотришь, и вспоминаешь вкус поцелуев и путанные мысли, морозную прогулку, когда дышать было так легко, а от одних взглядов было жарко, да и вино в бокалах не замерзало. И сейчас она не может отвести взгляда от мужчины, который в кухне обычной советской двушки смотрится непривычно - он не свойственен этой квартире, из которой постепенно стираются следы Сергиевского, еще чуть-чуть, и ничего вовсе не останется. Сожалений об этом в самой Свете тоже не остается, лишь мимолетно проносится мысль - хорошо, что Ваня сегодня у ее родителей.
    [indent] Вода наполняет вазу, переполняет, переливается, тихо шурша о мойку, утекая свободно в слив. Света не отводит взгляда, не выключает воду, не может сейчас думать о чем-то другом. Цветы рассыпаются по столешнице тумбы, оставаясь так и не поставленными в вазу. Мысли таким же ворохом рассыпаны по сознанию, и так непросто заставить себя сделать шаг вперед со словами о том, что нужно списать тот разговор в то свидание, может, это малодушие, но, по крайней мере, позволительное сейчас.

    +2

    5

    [indent] Светлана отступает и пропускает Александра внутрь, и тянущее чувство тревоги внутри Молокова отпускает, позволяя дышать. Он с явным, но тщательно скрываемым облегчением выдыхает и заходит в квартиру. Бросая взгляд на часы, Александр с досадой отмечает про себя, что времени у них сейчас не очень много - до концерта час, а только дороги до кремля сорок минут и даже с учётом заказанного пропуска и возможности подъехать к самому входу, они рискуют опоздать, если задержаться дома слишком сильно. Но Александру так хотелось продлить этот момент, так хотелось насладиться такой уютной, домашней Светланой, снова почувствовать тепло ее рук и ее дыхание на губах. Странно полковнику госбезопасности думать о таком, но рядом с Сергиевской ему хотелось быть не только спецслужбистом, рядом с Сергиевской он как-то совершенно не к месту вспоминал, что была жизнь "до". Молоков почти не помнил её, эту жизнь, погрузившись в службу и став не более чем винтиком в мощной советской машине, но Светлана каким-то необъяснимым образом вытаскивала из-под погон полковника человека. И Александр не знал, как реагировать: ему было страшно и радостно одновременно.
    [indent] – Боюсь, я вынужден нарушить твои планы... - с покаянным видом проговорил Александр, входя вслед за Светланой на кухню. Молоков облокотился плечом на косяк кухонной двери и, наблюдая за тем как женщина суетиться с этими несчастными цветами, думал о том какого черта все его слова звучат не то как угроза, не то как выбор без выбора?  Молоков сам это замечает не сразу, а только когда переформулировать уже поздно. Вздыхает, хочет сказать, что не то имел в виду, хотя на самом деле - то. Его появление явно не было запланировано никем, даже им самим по большому счету, действуя порывисто он не успевал выстроить ни тактику, ни стратегию, отчего-то надеясь на импровизацию, в которой вообще-то никогда не был силен. У него просто не было времени продумать план - оправдывал сам себя Молоков, прекрасно понимая, что в действительности - он не хотел строить планов, загонять происходящее между ним и Светой в протокольные рамки и только усиливать собственное ощущение, что все это - часть его работы.
    [indent] Так оно и было на самом деле, но Александр старательно убеждал себя, что нет, ему хотелось так думать и надеется, что когда вся эта канитель с Сергиевским кончится, они со Светой ещё смогут быть вместе.  Оптимистично было думать, что она простит ему манипуляции, но Молоков нет-нет да и да считал себя оптимистом.
    [indent] – Поздравить с праздником, да, – чуть запоздало он отзывается на ее вопрос, – и сказать, что у меня совершенно случайно, - его голос и усмешка выдают, что конечно же все случайности совсем не случайны, –есть два билета на сегодняшний концерт Магомаева. Надеялся, что ты не откажешься. - мужчина улыбается и, запустив руку во внутренний карман пальто, которое не снимал, протягивает Светлане два билета.
    [indent] Партер, пятый ряд, двадцатое и двадцать первое место - самый центр огромного кремлевского дворца.
    [indent] Молоков вскидывает руку с часами, фиксируя неумолимый бег стрелок и раздосадованно цокает языком.
    [indent] - До концерта меньше часа, если ты хочешь поехать, то надо выезжать сейчас... Но если не хочешь... - он поднял глаза на Свету, встречаясь с ней взглядами, и снова поймал себя на том, что говорит специально так чтобы не оставить Сергиевской возможности ответить "нет".
    [indent] Это точно служебная привычка - в КГБ не привыкли слушать отказы, и Александр настолько сросся со своими погонами и должностными обязанностями, что попросту разучился не быть полковником службы безопасности. Даже дома, даже в разговоре с женщиной, от одного взгляда которой все внутри закручивается в тугую спираль из неясных, но таких обжигающих чувств.
    [indent] – Машина ждет у подъезда. Ну, что скажешь?

    +2

    6

    [indent] Света удивленно смотрит на Александра. Вынужден нарушить ее планы? С чего бы...
    [indent] Взгляд оторвать от него трудно, сказывается то время, которое они не виделись. Неожиданно возникает чувство, когда расставание все больше раздражает, растягивается резиновой патокой, мешая наслаждаться минутами в обществе друг друга, отбиваясь тоской внутри, от которой хочется взвыть. Впрочем, мешает еще и иное, что остается тонкой вязью сложностей. Но пока что хочется просто подойти к Саше, такому одновременно и родному, и чужому, проскользнуть ладонями под его пальто, мягко скидывая его с него, потереться носом о его щеку и просто обнять. Почему просто не бывает? Почему нужны дилеммы, которые не решаются щелчком пальцев?
    [indent] И почему что-то, что, наверное, должно звучать, как нечто приятное, ощущается, как надиктованное требование, звенящее напряжением - а может быть просто все кажется. Сегодня многое кажется, перевитое страхом, волнением, и все это в комплекте.
    [indent] - Собираешься...
    [indent] ...пригласить меня на допрос?
    [indent] Идиотизм какой-то.
    [indent] Света прикусывает кончик языка, сдерживая глупую шутку, а может и не шутку вовсе. Решает подождать, пусть все же сам объяснит, чего он хочет от нее сейчас, сей момент, в эту минуту. Возможно, цветы просто подкуп, а праздник - предлог, и сейчас разразится спор на тему Сергиевского, ну или что еще может быть. Опасения растут, ширятся, заполоняют собой все, отравляя первичную радость, все более сковывают доспехами льда.
    [indent] Но дальше Сергиевская еще больше теряется. В ее глазах читается удивление, которое медленно сменяется восторгом, правда, со странным привкусом... непонимания?
    [indent] Попытка примирения? Молоков имеет свои цели?
    [indent] Да какая разница, вдруг возникает мысль. Какая разница, что лежит в подложке всего, если сейчас одна мысль о том, что в руках Саши два - не один, два! - билета на концерт Магомаева, на который Света никак бы не могла попасть. И ладно бы, концерт. Просто Молоков запомнил, что ей нравятся песни Магомаева - а она говорила? Просто он озаботился сделать ей подарок - и все равно, зачем все это. Просто пришел к ней, вот так неожиданно, без звонка, и это ли не повод забыть тот разговор?
    [indent] Зачем думать о том, что будет после? На поверхности лежат первичные эмоции, и они бесценны, они искренни, какие есть. Света делает шаг к Саше, касается пальцами его руки. Как давно ради нее совершали поступков, именно для нее? Просто потому, что она - это она. Мелкие детали, разговоров о которых Сергиевская даже не помнила, и все это перевешивает сказанное ранее.
    [indent] Они встречаются взглядами.
    [indent] Света невольно улыбается.
    [indent] Конечно, машина ждет у подъезда. Конечно, нужно поторопиться.
    [indent] - Разве существует план, который позволит мне отказаться? Но я и не хочу отказываться.
    [indent] Шум воды прорывается в сознание, словно на какой-то момент затянутое пеленой глухоты, когда не слышно было ничего, кроме голоса Александра и биения собственного сердца, которое застряло где-то в горле, от чего строчит пульсом азбуку Морзе. Света закрывает воду, поднимает вазу и переставляет ее на стол, куда все же ставит и цветы. Она не успеет переодеться во что-то другое, хотя и платье это прекрасно на ней смотрится и подходит к мероприятию. Нужно только у зеркала задержаться на пару минут.
    [indent] - Я сейчас, - Света проходит мимо Молокова, ловя аромат его одеколона, от чего на душе словно бы яснеет. В спальне она мечется от шкафа к трюмо и обратно, зачем-то берет в руки другое платье, потом бросает на кровать: нет, и это хорошо. И некогда. Нехорошо опаздывать на концерт, нехорошо по отношению к артисту и к Саше, доставшему билеты.
    [indent] Спустя несколько минут Света появляется в коридоре, чуть более приведенная в порядок, чем была тогда, когда открыла дверь. Пальто, сумка, кажется, она и правда готова. Загадочно бликует стеклом бутылка вина на столе, оставленная в гордом одиночестве, но совершенно не жаль этого. Сергиевская почти привычно оказывается снова на заднем сиденье волги, встречаясь глазами в зеркале заднего вида с уже знакомым водителем. Ей немного неловко, стоит только задуматься о том, как это все выглядит со стороны. И снова она себя одергивает - даже при том, что с разводом пока не ладится, Света чувствует себя свободной в своем выборе.
    [indent] Толя уехал. Он выбрал другую страну, другую жизнь. Света больше не обязана держаться за то, что больше не имеет такого значения.
    [indent] Толя больше не имеет значения.
    [indent] Ваня - имеет.
    [indent] И Александр Леонидович Молоков - имеет.
    [indent] И собственные желания тоже имею значение.
    [indent] Все это имеет большое значение.
    [indent] - А я говорила, что люблю слушать Муслима Магометовича и забыла об этом? Или ты применил свои профессиональные способности делать выводы?
    [indent] Ее рука легко касается его руки, пока за окнами проносятся одетые в вечерние украшения улицы, манящие снова окунуться в мир, в котором есть только они с Сашей, в котором они свободны от своих обязательств, от требований системы к ним обоим. Сидеть вот так, рядом друг с другом, на заднем сиденье кажется очень интимно, но эта интимность полна недосказанности, которая проявляется в недостатке возможностей, когда чужое присутствие нарушает уединение. Наверное, следовало бы молчать, не давая поводов для чужих ушей, но Света полагается на то, что водитель не рискнет вторгаться в чужое личное пространство. И она утыкается носом в плечом Саши, чувствуя себя до странности умиротворенной, позволяя его теплу опутать ее искрами, смотрит на него блестящими глазами.

    Отредактировано Svetlana Sergievskaya (2024-10-15 23:48:23)

    +2

    7

    [indent] На несколько секунд в небольшой советской кухне повисло тревожное ощущение, необъяснимое, а только ощущаемое на кончиках пальцев легким покалыванием. Александру это ощущение было знакомо - обычно оно повисало в рабочих кабинетах Лубянки, когда сотрудник органов начинал задавать вопросы, ответы на которую зачастую уже не требовались. И это было неприятное, колющее ощущение, смесь волнения и страха. Молоков горечью на губах ощущал это тянущее напряжение и тянущееся как тёплая ириска время, вдруг замедлившее свой бег словно издеваясь над присутствующими.
    [indent] На секунду Молоков даже допустил, что Светлана откажется. Кинет на билеты презрительный учительский, какие педагоги одаривают плохо сделанную домашнюю работу, взгляд, недовольно подожмёт губы, неопределенно хмыкнет и прогонит полковника КГБ прочь. Эта картина вдруг представилась ему так ясно, что Молоков почувствовал как вдоль позвоночника вверх пробежали мурашки, заставляя мужчину сильнее вжаться в дверной косяк.
    [indent] Морок, вдруг овладевший Молоковым, спал когда Светлана заговорила, развеивая тянущую атмосферу неопределенности.
    [indent] Он улыбнулся одними только уголками губ, выразительно посмотрел на часы, прикидывая как сильно водителю придётся нарушать скоростной режим, чтобы они успели, и был согласен дать Светлане столько времени, сколько ей потребуется. Хотя сам он считал, что ей вообще не нужно время на сборы - она и так прекрасна.
    [indent] Волга принимает их в свое тепло, водитель здоровается с Сергиевской одними глазами в зеркале заднего вида, и Молокова это более, чем устраивает. Он уже не думает о том, как это все выглядит и, более того, не видит смысла придумывать какие-то оправдания. Ни для водителя, ни для самого себя. Признать, что Светлана для него - больше, чем инструмент для исправления ошибок, оказывается не так сложно, как он сам думал. И когда ее пальцы ложатся ему на руку, он раскрывает ладонь, сжимая ее пальцы.
    [indent] - Это ведь моя работа - все знать, - говорит он шутливо, впервые не чувствуя неловкости или напряжения из-за упоминания своей работы. Как бы Молокову не хотелось быть рядом со Светланой простым советским гражданином, обычным человеком - это было невозможно, он был и останется сотрудником госбезопасности и у Сергиевской нет выбора принять это или нет.
    [indent] Александр думает о том, что будет после. Всегда думает об этом. После концерта, после следующего чемпионата мира в Бангкоке, после возвращения Анатолия в Союз - что будет после того, как и он сам, и Светлана сыграют свои роли в этой кажущейся бесконечной партии? У него нет ответа, даже малейшего представления об этом, Молокову тяжело это принять и отпустить, шагать по доске последовательно, а не пытаться просчитать все наперёд.
    [indent] И только когда Света утыкается ему в плечо, Александр возвращается туда, где должен быть. В исходную точку, которая сейчас одна имеет значения. Чуть крепче сжимая женскую ладонь и мягко поглаживая ее большим пальцем, Молоков откидывает голову назад и думает, что хотя бы сегодня Сергиевский не должен ничего испортить. Хотя бы сегодня они не станут ни говорить, ни даже думать о нем, а просто проживут вечер как нормальные, обычные люди, которые хотят провести этот вечер вдвоем.
    [indent] И сделать вид, что для всех советских граждан въездные ворота в кремль распахиваются так же легко, а не потому что номера на волге служебные. Черные.
    [indent] Машина, мягко шебурша колёсами по древней брусчатке, подкатывается к самому входу в кремлеский дворец. Уже наверняка был дан первый или даже второй звонок - до начала концерта считанные минуты.
    [indent] - Оставь пальто в машине, боюсь, мы не успеем в гардероб, - время на часах немилосердно дает понять, что им бы в зал до третьего звонка успеть.
    [indent] Молоков даже не заметил, сколько шел концерт, и почти не запомнил, какие песни Муслим Магомедович пел - все внимание Молокова было сосредоточено на Светлане. Ее присутствие так близко все еще вызывало у него неоднозначные чувства, а этот концерт... даже не списать на служебный разговор, потому что поговорили они только в антракте и то Александр по большей части молчал. Теперь это действительно было похоже на... свидание, и если не думать, что Светлана вообще-то замужняя женщина, то это был прекрасный вечер.
    [indent] Было даже немного жаль, что он заканчивается так быстро.
    [indent] В воздухе автомобиля повисает потребность обсудить произошедшее в Останкино, но Молокову так не хочется платить вечер обсуждением Сергиевского, и он малодушно поддается этому желанию провести просто хороший вечер рядом с прекрасной женщиной.
    [indent] - Спасибо за вечер. - Александр подает Светлане руку, когда машина останавливается у ее подъезда, и ему так не хочется выпускать ее ладонь из своих пальцев.

    +1

    8

    [indent] Какая, в сущности, разница, откуда Саша узнал о ее любви к творчеству Магомаева? Света льнет к нему, не глядя на улицы вечерней Москвы, которая еще не до конца отряхнулась от зимней спячки, но уже робко раскрашивается в более яркие краски. И сама Света чувствует себя так, словно меняет серое зимнее оперение на яркие перышки, готовые распушиться в один миг. А машина быстро преодолевает расстояние до Кремля, проезжая ворота, останавливаясь у дворца. Он светится ярко, сияя стеклом, а внутри все заполнено предвкушением концерта. Опоздавшие зрители торопятся внутрь, оглядываясь с долей любопытства на черную Волгу, которая выглядит тут удивительно естественно. Света вдруг ощущает всю необычность ситуации: ее привезли на концерт, пусть не с помпой, но привилегией, и ей не пришлось идти на каблуках от остановки, теряя по пути лоск, запыхиваясь от резкого шага.
    [indent] Света выходит из машины, опираясь на руку Саши, а потом беспрекословно оставляет пальто на заднем сиденье Волги. Несколько шагов до дверей — замерзнуть она не успевает, оказываясь в ярком свете кремлевского дворца: билеты у них проверяют быстро, чуть торопят в зал, где полумрак скрадывает заполненные ряды людей. Они находят свои места аккурат в тот момент, когда на сцену выходит Муслим Магомаев.
    [indent] Света словно проваливается в сказочный мир чарующего голоса. Она не сводит зачарованного взгляда с певца, чей чарующий голос дарит переливы баллады Трубадура. Света чуть прикрывает глаза, под ресницами плещется удовольствие, перетекает дрожью в кончики пальцев. И всё время чувствует рядом плечо Молокова. Отвлекаясь от сцены в минуты отдыха, Сергиевская встречается взглядами с Александром Леонидовичем. Его пристальное внимание вызывает смущение, выстроенное на приятном чувстве счастья, и ее рука находит его руку, сплетаясь пальцами в момент единения. О чем можно было жалеть, так это о том, что в зале не принято танцевать в проходах, а жаль. Звучащая нежность, страсть, любовь так и зовут за собой в полет единения, и где-то уже бьется в подсознании мысль, что этот вечер закончится пару часов спустя, а всего и не скажешь.
    [indent] В антракте ей всё время кажется, что Саша молчит, а она говорит всё время. Они находят свободный столик в буфете, в бокале Светы играет пузырьками шампанское, но она почти не пьет, и без того опьяневшая от чувств, а на белой тарелочке остается пирожное, едва ли надъеденное — ей некогда, ей хочется ловить Молокова за руку, смотреть на него и говорить, говорить, говорить. Пятнадцать минут улетают быстро, звонок вынуждает вернуться в зал, чтобы еще раз окунуться в совсем другой мир. В машине ждет пальто и молчаливый водитель, и словно провисает неровное напряжение, словно недосказанность, вот только Света упорно ее игнорирует, не желая позволить чему-либо испортить настроение.
    [indent] Эта ночь сквозит вдохновением в каждой ее минуте. Говорливость Светы иссякает, но в этом молчании гораздо больше значимости. Сергиевская дышит полной грудью, наслаждаясь весной, та проникает в каждую мысль, каждый вдох, взрывается смехом из раскрытого окна — в соседнем подъезде отмечают праздник; трелью одинокого телефона сквозь незакрытую форточку — возможно, это звонит Светин телефон, но она упорно игнорирует, стоя у машины с Сашей.
    [indent] Ей мучительно, больно не хочется его отпускать.
    [indent] И она дает себе право этого не делать.
    [indent] - Не спеши, — просит Света, глядя в глаза Саше. — У меня дома бутылка вина, и я не хочу пить его одна этим вечером.
    [indent] Наверное, школьная учительница позволяет себе слишком многое: моральные устои всхлипывают под натиском желания задержать Сашу. Верх неприличия, так и слышится шепоток сплетен за спиной, но она этого уже не боится, боятся поздно, когда в животе бабочки порхают, так робко, но торопливо взмахивая крылышками, серебристыми, фиолетовыми, зелеными.
    [indent] Наверное, ему нужно отпустить машину.
    [indent] Или же последовать за здравым смыслом, раз Света им не хочет пользоваться.
    [indent] Возможно, это их единственный шанс совершить шаг вперед, за линию, бесповоротно принимая решение.
    [indent] - Дверь будет открыта.
    [indent] Света поднимается быстро, оставляет пальто на вешалке, не зажигая свет подходит к окну на кухне, из которого виден двор, Волга, но из-за начинающего зеленеть куста сирени нельзя рассмотреть темный силуэт — остался? Уехал? Сердце пропускает удар. Смотреть невыносимо, словно ее судьба сейчас решается, будто бы дальше будет либо всё, либо ничего. И Сергиевская зажигает свет, глядя на оставленную на столе бутылку вина.

    0


    Вы здесь » Musicalspace » Фандомные игры » стань моей вселенною, смолкнувшие струны оживи


    Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно